Возможность оценки готовности остеопата и мануального терапевта к самостоятельной работе

Введение. Одной из важных задач в подготовке остеопата и мануального терапевта к самостоятельной работе с пациентами является оценка адекватности состояния его нервно-мышечного аппарата, психовегетативного статуса к физическим и психологическим нагрузкам, предъявляемым к организму специалиста в работе с пациентом. Исходя из вышеизложенного, актуальным является поиск информативных экспрессметодик исследования состояния нервно-мышечного аппарата и регуляторных систем врача.

Цель исследования — обосновать неинвазивный экспресс-метод оценки состояния нервно-мышечного аппарата у остеопатов и мануальных терапевтов.

Материалы и методы. В исследовании приняли участие врачи Приморского института вертеброневрологии и мануальной медицины. Для диагностики был использован метод оценки адекватности мышечного усилия специалистов, доказавший свою эффективность у лиц, работа которых связана с физическими нагрузками на фоне эмоционального напряжения. Распределение врачей было следующее: 1-ю группу (n=21) составили начинающие специалисты, не имеющие практики самостоятельной работы; 2-ю (n=19) — опытные, имеющие значительный стаж работы и показывающие стабильные результаты лечения. По возрасту и полу группы особых различий не имели. Статистическая обработка была проведена с использованием стандартизованных функций программы Excel. Значимость различий средних величин определяли с помощью параметрического анализа. Использовали t-критерий Стьюдента. Различия между группами оценивали методом χ2 Пирсона. Различия считали статистически значимыми при p<0,05.

Результаты. Вначале были проанализированы особенности состояния опорно-двигательного аппарата в обеих группах. В 1-й группе неоптимальный двигательный стереотип был выявлен у 19 (90,5 %) врачей, а во 2-й — только у 3 (15,8 %), χ2=3,92, p<0,05. В 1-й группе у 12 (63,2 %) врачей появились впервые или обострились болевые синдромы в позвоночнике, возникали соматические дисфункции в позвоночнике, конечностях, внутренних органах, у 3 (14,3 %) после работы наблюдали постуральную неустойчивость. У врачей 2-й группы также имелись болевые синдромы в спине, но они носили компенсированный характер, меньше их беспокоили, не вызывали психоэмоциональных расстройств. У врачей 2-й группы соматические дисфункции можно было отнести, в основном, к локальному уровню, у врачей 1-й группы — к региональным или даже глобальным. Из физиологических показателей характерным было снижение силы и выносливости мышц кисти, повышенная утомляемость, а главное — неадекватность мышечного усилия. Среднее значение спонтанного мышечного усилия в 1-й группе было 0,56±0,12 ед, значимо превышая показатели во 2-й группе — 0,32±0,10 ед. Динамическое наблюдение за работой специалистов показало, что через 2–3–4 мес основные симптомы у большинства нивелируются, появляется уверенность в работе, проходят боли, восстанавливается оптимальность двигательного стереотипа и вегетативной регуляции.

Заключение. У остеопатов и мануальных терапевтов с низкой степенью адаптированности к условиям самостоятельного приема пациентов мышечное усилие во время процедуры становится неадекватным нагрузке, утомление возникает значительно быстрее и к концу рабочего дня более выражено. У них чаще диагностируется неоптимальный двигательный стереотип, который ведет к обострению вертеброгенного болевого синдрома и других заболеваний. Способ экспресс-диагностики адекватности мышечного усилия позволяет быстро и с минимальными затратами выявить остеопатов и мануальных терапевтов с низкой степенью адаптированности к условиям работы и провести необходимую профилактику. 

1. Бухтияров И. В., Матюхин В. В. Физиология труда: теоретические и научно-практические аспекты современности. Рос. физиол. журн. им. И. М. Сеченова. 2014; 100 (10): 1118–1129.

2. Галлямова А. Ф., Новиков Ю. О. Методологические аспекты реабилитации больных хроническими дорсалгиями. Мануальная тер. 2004; 2 (14): 16–19.

3. Fryer G. Integrating osteopathic approaches based on biopsychosocial therapeutic mechanisms. Part 1: The mechanisms. Int. J. Osteopath. Med. 2017; 25: 30–41. https://doi.org/10.1016/j.ijosm.2017.05.002

4. Gesslbauer C., Vavti N., Keilani M., Mickel M., Crevenna R. Effectiveness of osteopathic manipulative treatment versus osteopathy in the cranial field in temporomandibular disorders–a pilot study. Disab. and Rehab. 2018; 40 (6): 631–636. https://doi.org/10.1080/09638288.2016.1269368

5. McIntyre C., Lathlean J., Esteves J. E. Reflective practice enhances osteopathic clinical reasoning. Int. J. Osteopath. Med. 2019; 33–34: 8–15. https://doi.org/10.1016/j.ijosm.2019.07.002

6. Беляев А. Ф. Здоровье моряков: проблемы и решения. Владивосток: Русский Остров; 2010; 311 с.

7. Казначеев В. П., Казначеев С. В. Адаптация и конституция человека. Новосибирск: Наука; 1986; 119 с.

8. Беляев А. Ф. Способ экспресс-диагностики адекватности мышечного усилия: патент РФ № 2132150 / 27.06.1999.https://www1.fips.ru/registers-doc-view/fips_servlet?DB=RUPAT&DocNumber=2132150&Type File=html

9. Мохов Д. Е. Постурология в остеопатии: Учеб. пособие. СПб.: Санкт-Петербургский гос. ун-т; 2011; 46 с.